Но не сложно ли измениться?
Но это не так сложно и не так травматично, как изменение Давида перед лицом Ахиша, короля Гата. Айки-тактика не просит вас симулировать сумасшествие. И, наоборот, если вы попробуете применить Айки-тактику, люди не заметят исходящего от вас свечения и не будут подходить к вам на улице, чтобы спросить, почему вы выглядите настолько уверенными. Привлекательные мужчины и женщины не будут из кожи вон лезть ради того, чтобы заполучить ключ от вашей двери.
Но вам уже будет ни к чему такое внимание. Вы почувствуете новую связь с самим собой и со всем человечеством. Вы будете проводить гораздо меньше времени, беспокоясь о том, что вы сделали или не сделали. Вы уже не будете себя чувствовать виноватым и неконтролируемым, как раньше. Вы больше не будете чувствовать себя жертвой.
Хорошо, но как же начать? В течение многих лет вы разбирались со своими конфликтами каким-то определенным способом, и вам будет достаточно сложно попробовать какой-нибудь другой. Как можно после стольких лет борьбы с братьями и сестрами, с родителями и коллегами ни с того ни с сего стать спокойным, отцентрированным и кругообразным или квадратным?
Это просто. Вы сможете это сделать.
У нашего знакомого психиатра был пациент клептоман, который был вынужден продолжать воровать. На первом же сеансе, сидя на диване психоаналитика, клептоман сказал: "Я хочу прекратить воровать!" Психиатр, очень мудрый человек, подумал с полсекунды и сказал: "Ну? Так прекратите воровать".
На первый взгляд, непонятно, кто пациент, а кто доктор.
Но если вы подумаете об этом, то что неверного в подходе нашего Доктора Медицины? Клептоман говорит, что хочет прекратить. Просто выражая, что одного желания должно быть достаточно, не так ли? Он знает в чем проблема, и ДМ дает ему решение: прекратить воровать.
Если пациент не может прекратить, то в чем же причина? Это неудача или воля? Неудача супер-эго контролировать подсознание? Неудача психиатра оказать помощь пациенту? Отсутствие самодисциплины? Развал закона и порядка?
Это имеет отношение к одному ключевому слову: хотеть. Что вы хотите? Ответ совсем не прост. Вы на самом деле хотите этого? Ответить на этот вопрос еще тяжелее?
Мы находимся на относительно безопасной семантической основе, если говорим, что клептоман хочет прекратить воровать. Но он говорит, что он не может. Что-то внутри него просто не дает ему прекратить. Мы должны предположить, что что-то внутри него не хочет прекратить, потому что если бы он целиком, весь действительно захотел бы прекратить, то он бы прекратил. Задача психиатра состоит в том, чтобы помочь ему найти, что это за другое желание, чтобы, говоря "Я хочу прекратить воровать", он весь хотел этого,
Если вы на самом деле хотите прекратить "проигрывать бои", или вы хотите прекратить всех доставать, или вы хотите прекратить постоянно спорить, то вы получите практически такой же совет, какой получил наш друг с липкими пальцами от своего психиатра:
"Ну так прекратите".
Но вначале вы должны стать честными, честными до боли, и обнаружить, какая часть вас самих не хочет этого прекращать. Нет никакой биологической потребности в том, чтобы вступать в драку каждый раз, когда кто-то просигналит вам на светофоре; нет никакой биологической потребности в том, чтобы орать, когда орут на вас; нет никакой экономической необходимости, которая требовала бы от каждой жертвы контратаковать в ответ на каждый джеб в свою сторону.
Так что где-то глубоко внутри вам должны нравиться:
Драки
Поражения
Дисгармония
(Кому, мне? Как мне может нравиться все это?)
Мы употребляем слово "нравиться" весьма вольно. Никому на самом деле не нравится проигрывать. Но нечто внутри каждого из нас требует определенного рода рискованного равновесия, зависящего от старых образцов конфликтов, преследований, проигрышей. Эти старые образцы дают нам ощущение того, что мы в равновесии, даже за счет нашего умственного здоровья. Сознательно мы действительно хотим прекратить все это. Помимо всего того прочего, что они могут с нами сделать, драки делают нас неспокойными, заставляют чувствовать себя варварами, заставляют бояться потерять контроль. И все же мы продолжаем драться. Мы пытаемся уравновесить нашу неуравновешенность, делая подобного плана деструктивные выборы.
Например, возьмите Роя — "нормального" во всех отношениях, но где-то глубоко внутри себя самого он не думает, что он такая уж стоящая личность. Он хороший парень, и все в вагоне пригородного поезда знают его в лицо, если не по имени. У Роя есть жена, двое детей, закладная и старуха мать, которая живет в его семье.