Боевые искусства Японии
Бусидо: ценности самурая
"БУСИДО: ЦЕННОСТИ САМУРАЯ"
По самым разным причинам — островное положение страны, горные цепи, отделяющие один район от другого, сильные семейные и клановые связи, наконец, специфика исторического развития — японское общество в течение длительного времени оставалось сословно-замкнутым. Начиная еще с эпохи Хэйан, все слои населения — от придворной аристократии до париев, все сословия и профессиональные группы подчеркивали и охраняли присущие собственно им и только им отличительные черты, причем порой весьма агрессивно. Но именно в период Токугава, когда в стране господствовали самураи, замкнутость и кастовость, всегда занимавшие в мировоззрении воина одно из первых мест, стали частью философии общественной жизни и управления и достигли своего наивысшего воплощения. О мироощущении самурайского сословия мы можем судить по дошедшим до нас сочинениям, которые большей частью представляют собой внутренние уставы и «правила» домов и кланов. Эти обрывчатые «завещания», написанные высокопоставленными вассалами и главами домов, отражают понимание их авторами места самураев в обществе и сущности воинского духа. По форме они
представляют собой сугубо доверительные «советы» и наставления, часто изложенные в виде максим. Естественно, что различный социальный статус и личные воззрения конкретных людей привели к появлению разных концепций и идей относительно того, что значит быть самураем. Определенное влияние на эти сочинения накладывало время и место их создания, хотя в них во всех прослеживается ряд общих тем. Так, например, когда при Токугава в стране воцарился мир и вчерашним воинам суждено было стать управляющими, счетоводами и секретарями, самураям пришлось переосмысливать и свои ценности, и свою роль в обществе. Некоторые из этих сочинений, изначально не предназначавшихся для чужих глаз, впоследствии были опубликованы, и именно по ним мы можем судить о том, что самураи думали о самих себе. Пожалуй, самое знаменитое из подобных сочинений — «Хагакурэ» (любимая книга великого писателя и самурая двадцатого века Мисима Юкио (1925-1970)), написанное в начале восемнадцатого столетия преданным вассалом одного из влиятельных западных даймё. В это время, век спустя после воцарения Токугава, самурайское сословие усиленно приспосабливалось к непривычной для себя мирной роли, старалось не утратить и «аутентичного» самурайского духа. Еще одно сочинение — «Будосёсинсю», или «Кодекс самурая». Оно было создано за тридцать-сорок лет до «Хагакурэ» и принадлежит кисти Дайдодзи Юдзана Си-гэсуки. Наиболее же известной западному миру является книга Инадзо Нитобэ «Бусидо: душа Японии». Именно благодаря ей слово «бусидо» вошло в западный лексикон. Она написана в начале нашего столетия и рисует несколько романтизированный и идеализированный портрет самурая, одновременно пытаясь «подогнать» традиционные ценности самурая под западные этические стандарты. На основе доступных нам документов и исторических материалов можно с достаточной степенью уверенности утверждать, что называть ценности самурая «кодексом», как это сделал Нитобэ, пожалуй, слишком сильно. Они не были едиными для всех, и никогда никем «официально» не утверждались; ценности самурая в огромной степени зависели от клана, которому он служил, и времени, в которое он жил. В лучшем случае, существовали какие-то общепринятые правила поведения в обществе. При режиме Токугава некоторые самурайские обычаи, например, ритуалы и «установления», связанные с сэппуку (самоубийство), стандартизировались. К этому можно добавить существовавшую еще с незапамятных времен предрасположенность японской культуры к тщательной регламентации социального этикета в целом. Данную модель поведения едва ли можно называть собственно этикой, как это пытается делать Нитобэ. Гораздо более точным суждением о природе бусидо нам представляется характеристика, данная Роджером Эй-мсом: «Бусидо, сущностью которого является решимость умереть, нельзя считать этической системой в строгом смысле слова... По сути, оно не выражает ни какой-либо особенной модели поведения, ни нормативных стандартов. Наоборот, бусидо свободно от каких бы то ни было скрытых предписаний в отношении заданных верований или ценностей. Конечно, следовавший бусидо самурай выбирал ту линию поведения, которая наиболее соответствовала господствующей морали, или, точнее, он рождался в такой социальной обстановке, когда выбор этот был предопределен». Таким образом, само слово «бусидо», «Путь воина», нуждается в пояснениях. «Буси» изначально называли воинов, принадлежавших к высшим слоям общества. Соответствующая китайская идеограмма состоит из двух компонентов, общий смысл которых интерпретировался по-разному. В любом случае, в Китае данный термин обозначал принадлежность к высшей «касте», в руках которой находилось управление. И в Китае, и в Японии необходимыми составляющими облика «благородного человека» считались два начала — ученость и военное искусство. Слово «буси» впервые появляется в «Секи Нихонги» (завершена в 797 году) в следующем пассаже: «Светлейший владыка (император) сказал: "Ученые люди и воины — это те, кого ценит народ"». Слово же «бусидо» как официальное обозначение должной модели характера и поведения воина, которое иногда кратко определяют как «верность, самодисциплина, хладнокровие», вошло в обиход лишь в конце шестнадцатого столетия, перед началом мирной эпохи Токугава. Термином «самурай» — которым уже в наше время стали называть всех воинов подряд — начали пользоваться в десятом веке. Тогда так называли профессиональных солдатов невысокого звания, находившихся на службе у государства, но отнюдь не всадников-аристократов, описанных в «Хэйкэ моногатари». Однако со временем, когда изменились и социально-политический климат, и армия в целом, слово «самурай» практически полностью вытеснило слово «буси». К периоду Токугава (1600~1867) — эпохе единоличного правления сёгуна (верховного полководца) и его сторонников — самураем называли всякого, кто имел право носить два меча, за исключением разве что самураев высшего ранга — даймё.
